Предисловие

Славный парень, с малолетства 
Людям помогать мечтал он. 
Стал врачом, хирургом классным. 
По стопам отца пошёл он. 
Но любил он также правду. 
И людей спасать стараясь — 
Отстранил отца за пьянку. 
Жутко с ним он разругался. 
И с женой сложилось плохо: 
Уделял вниманья мало — 
От него она сбежала. 
Вот остался одинок он. 
С головой уйдя в работу, 
Не успел с отцом проститься. 
Умер тот вдали от дома. 
Так они не помирились. 
Вёз тогда домой он тело, 
Чтоб похоронить как должно. 
Ведь любил отца безмерно. 
Но не смог простить ошибок. 
Часто не осознаем мы, 
Что теряем самых близких, 
Дорогих, любимых самых. 
Из-за глупого упорства, 
Нежеланья компромисса. 
И исправить мы не в силах — 
Смерть не возвращает взявши.

Падение

Очнулся — не могу понять
В чём дело, где я... что произошло?
Ведь чётко помню — в аэропорту Сиднея
Багаж уж сдан, все сели в самолет.
Что было дальше? Видно, мы упали.
Вокруг — тела всё и обломки самолета.
Но кто-то стонет там, под частью фюзеляжа.
Спешу помочь, ведь всё же врач я.
Мой долг — спасать.
Есть выжившие — нас немало.
Что радует, и многие дееспособны.
Собрать бы всех — пусть помогают.
Себе, друг другу, собирают мёртвых.
Не оставлять же так!
Вот, выдалась минутка,
Оглядевшись, увидел,
Что идёт ко мне Она.
«Ты ранен», говорит, «Позволь-ка,
Помочь тебе».
Я утонул в её глазах...
Но кто-то стонет,
Вновь спешу к страдальцу...

И всё-таки мы выжили — а значит всё неплохо!
И скоро нас найдут... Пока,
Собрать бы только силы, чтоб всем
ОСТАТЬСЯ СРЕДЬ ЖИВЫХ.

Обращение к Кейт

Ты для меня как легкий ветерок,
Вдруг появилась на моем пути.
Как лучик солнца — мимо я не смог пройти.
Вдруг радость жизни ощутив.
Но стало снова всё черным-черно.
Когда тебя в объятиях другого увидал.
Что делать мне теперь? Уйти?
Сиюминутное решенье.
Не смог, и ты меня прости
За то, что попытаюсь вновь
Забыть. На этот раз — тебя.
Но боль потери вновь и вновь
Мучительно напоминает,
Что я люблю тебя.

Слёзы Джейтера

Грустно мне недавно стало,
Джек — свалился с пьедестала.
Я так долго воздвигала…
Мысленно его поставив
На сооруженный мною
Тот чудесный пьедестал…
Взял — и грохнулся с него он!
«Вот досада!» — Вам скажу я.
Так его я восхваляла,
Так его я защищала,
Ото всех нападок злющих…
Взял — и сверзился с вершины
Он моих восторгов тщетных.
И моё сердечко плачет,
Как он мог? Мне объясните!
Напиваться на работе,
Так орать на Кейт — Веснушку?
Разве был таким он раньше?
Может, это всё неправда?
Может, это всё приснилось?
И в живых остался Чарли,
Бун не умер, Шеннон — тоже…
Может, всё-таки то — глюки.
Может, всё приснилось Хьюго?
Джек и Кейт — живут счастливо,
Сойер с Кэссиди и дочкой,
Сун и Чжин, а Хёрли с Либби…
Нет, навряд ли всё так будет.
Как мне быть — не знаю даже!
Джек — расстроил, откровенно.
Ладно, буду продолженья
Ждать, быть может, чудо
Вдруг произойдёт и Док
Станет прежним — соберётся,
И на Остров всех вернёт.
Или сам туда вернётся.
Только трезвый, адекватный…
И тогда, возможно, люди,
Что судили столь сурово,
Может быть, тогда признают:
В Джеке много есть такого,
Что цепляет очень сильно,
Что он всё-таки мужчина!
Что любви и он достоин!

Бездна

Быть может, это сон, всего лишь.
И счастлив я, ведь рядом Кейт.
Быть может, где-то разминулись
Я и Удача, жизни нет...
Спокойствие меня уж не прельщает,
Уверенности в жизни больше нет.
Ищу я Остров в Тихом океане,
Но не могу найти, вернуться, нет...
В слепом отчаянии ищу я утешенья
В том, в чём его в помине нет!
Глушу тревогу и сомненья,
Испив до дна и опьянев...
А мысли всё не отпускают!
Нет забытья, я помню всех,
Кого я там тогда оставил,
За кем вернуться обещал.
Провал, крушение и бездна!
Надежды тусклый свет угас...
Накрыла тьма, не вижу мира.
Мне свет не мил и жизнь, подчас...
Летаю я, безумная надежда — упасть!
Вернуться, да хоть вплавь!
Вне времени, пространства и ответов
Лежит земля, что так манит...
Чуть теплится прозрачная надежда
На возвращение туда... порыв...

Надежда на возвращение

Как убедить тебя, что мы должны вернуться?
Туда, откуда так стремились мы сюда…
Что только там, не здесь, смогу очнуться.
Мой мир сейчас не здесь, а там весь…
Не видишь разве ты, что мне несладко?
Как изменился я, как потерял себя…
Заполнена теперь вся жизнь моя
Стремлением вернуть всех нас туда,
На Остров, что зовёт, что не отпустит…
Но верю, милая моя, что там, не тут,
Я вновь всё обрету: свободу, жизнь,
Любовь мою — тебя и смысл бытия…
И ты, поверь, должна со мной вернуться!
Что здесь тебе? Арест домашний?
Ещё, надеюсь, значу что-то для тебя.
Истосковался я в разлуке!
Ты изменилась, повзрослела.
Суровый взгляд, ещё прекрасней, чем была.
Нелегкой долей не обделена всегда.
Взгляд грустный…Ты меня хоть вспоминала?
Поверь, здесь нет ничьей вины,
Что, наконец, я осознал всё чётко,
Вдруг понял, что мы все должны,
Что просто мы обязаны вернуться!

Осколки

Быть может, я тебя прощу.
Забуду то, что видел я недавно.
Возможно даже, что спрошу,
Зачем ты сделала всё так,
Зачем запутала ты наши жизни?
Странно. Но боль обиды я не выношу,
Забыть тебя стремясь, я вновь грущу.
Удвоить я старания пытаюсь,
Покинуть Остров я спешу…
Уплыть, тебя забыть, не думать…
О том, что, может быть,
И ты меня когда-нибудь забудешь.
Ты станешь счастлива, быть может.
Но... не со мной, а с тем, другим.
И мимо ты тогда пройдёшь,
Его обнимешь нежно, не меня…
Но почему, скажи на милость,
С таким укором смотришь на меня?
Ты с ним была, не отрицай!
Зачем же здесь ты, а не с ним?
Я взгляд пытаюсь отвести…
Что б ты не видела, прости,
Не поняла ты по глазам,
Насколько мелкие осколки
Души моей сейчас видны.
И сердцу моему как больно.
Зачем жестока так со мной!
Опять надежду мне сулила…
Опять я, мучимый тоской,
Спешу тебя сейчас покинуть.

Сомнения

И вот, мы на Большой Земле!
Сюда попасть я так стремился,
И я всё сделал, как лишь мог,
Я всё-таки вернуться смог, добился!
Мы на Большой Земле теперь,
И Кейт со мной, и Аарон…
Живём одной счастливой мы семьёй.
Лишь только в снах приходят мысли,
О том, что там, где океан бурлит,
Лежит земля, что так манит,
Зовёт вернуться и забыть про мир…
И отказаться я, порой, не в силах,
Ответить что ли на призыв?
Всё бросить и туда лететь?
Зачем? Ведь у меня всё есть!
Мечтать о большем я не мог,
Вернулся я к своей работе,
С семьёй, и сам с собой в ладу…
Надолго ль? Бог лишь только в курсе.

Без названия

С тобой была, сейчас уж сожалею
О том, что там был ты, не он.
Я поняла: люблю его безмерно.
А ты — всего лишь только сон…
Прости меня, я виновата,
Сама тогда к тебе пришла,
И обманула, предала себя!
Я думаю — была б с тобой несчастна…
А он теперь не смотрит на меня.
Джек видел всё, я это точно знаю,
Мне Джулс поведала вчера…
Не знаю я, что сделать, чтоб очнуться
Как ото сна, всё вспять вернуть?
Несчастен он — всё вижу по глазам я,
Их застилает грусть и боли пелена.
И ты с укором смотришь на меня…
Пойми, ведь не могу забыть я
Любовь свою к нему и быть с тобой!
Скажи мне честно, ты бы смог
Со мною быть, подозревая,
Зная точно, что думаю о нём
Все дни и ночи. Всё время думаю о нём!
И как же мне теперь исправить,
Как склеить мне разбитые сердца?
Что мне разбить жестоко помогли…

Обращение к Джеку

Жизнь прожить — не поле перейти.
И ошибок нам не избежать.
Всё, что я могу сказать — «Прости».
Не суди меня, ведь мне не убежать
От себя, от осознания вины…
И не только пред тобой, любовь моя.
Всё, что я могу сказать тебе — «Прости».
Не суди меня, любимый...
Ты всё видел. Боже!

Письмо маме

Как же странно, мама.
Раньше я тебя не понимала,
Ты меня прости.
Но на Остров я попала,
И влюбилась, и пропала.
Боже, сохрани!
Мама, мне сейчас несладко.
Столько сотворив,
На него смотрю украдкой,
Надеюсь, что простит...
Как же, мама, не хватает
Мне твоих советов мудрых!
Как же я не понимала,
Что Любовь всегда прощает.
К сожаленью — не исправишь,
Всё, что сотворила я.

Мнимая свобода

Сейчас она практически свободна,
Достаточно активна,
Бесспорно, что красива.
Нужна она кому-то,
Помочь спешит во всём…
Но ведь ещё недавно была она в бегах.
Не скажешь, что убийца.
Уж больно взгляд невинен.
И ведь не так — кого-то…
А отца родного!
Защищая мать свою от его побоев,
Взорвала весь дом она,
Выставив всё так, будто бы случайно,
Самовозгорание и взорвался газ…
Но... не провести ей мать.
Ужаснувшись сотворенным
Дочкой непутевой,
Не простив, её — закону предала.
В ярости отчаянья наша героиня,
Так и не раскаявшись, подалась в бега…
Вот она на Острове,
Здесь её ещё не знают,
И, возможно, доверяют.
Хоть чуть-чуть вздохнуть свободно!

Беготня

Снова я бегу, скрываюсь,
Снова предали меня.
Преследуют — пытаюсь
Оторваться, вся жизнь моя —
Теперь сплошная гонка!
Уже привыкла я.
Забыты уж давно покой и сон.
Я часто думаю о маме.
Да как она могла!
Меня тогда властям сдала...
Обида разъедает душу,
Как кислота...
И вновь дорога в неизвестность.
Опять меняю имя, внешность...
Бегу — не разобрав куда.
Стараюсь я не открываться людям,
Ведь многие уж предали меня.
Хотя одна мне помогла,
Ей очень благодарна я.
За то, что повидала маму.
Спешу я прочь, в ночи,
Как вор, крадусь!
Как надоело мне всё это.
Может сдаться?
Пусть сяду, но потом,
Отдав свой долг — домой вернусь...
Мечты... с реальностью несовместимы.

Надоело!

Вот, лечу я по хайвею.
Удираю, что есть мочи.
От властей, у-у-у, приставучки!
Не догоните — не парьтесь!

Уж лечу я по хайвею.
Пролетают мимо годы…
Блин, ведь я ж старею!
Уф, то глюки с недосыпу.

Так, я еду по хайвею…
Нет, меня Вам не поймать!
Я ведь многое умею,
А особенно — сбегать!

Вот, всё еду по хайвею.
Вы за мною не гонитесь.
Это, Вам скажу, пустое!
Ускользну ведь всё равно я.

Еду-еду по хайвею…
Надоело, блин, скитаться!
Власти! Вота я — держите!
Не хотите? И не надо!

Всё, теперь уж никогда я
В руки к Вам не попаду!
Улечу я что ль в… неважно!
В США мне стало скучно,
И погони надоели.
Прям оскомину набили,
Хм! Теперь меня пусть ищут
Мальчики из Интерпола!

Маятник

Вот уже который день
Не могу понять себя я,
То мне нравится блондин,
То брюнет меня волнует…

Я стараюсь как могу,
И по джунглям за брюнетом
Я бреду тайком по следу.
Но тогда блондин волнует!

Вот, с блондином вместе в клетке…
Блин, сама ведь нарвалась!
Ни за что не отступлю я,
Всё ж брюнет меня волнует…

Разрываюсь пополам…
Ведь когда с одним из них я,
То себя ловлю на мысли,
Что другой меня волнует!

Вот возьму — обоих кину!
Надоело мне метаться.
Сами пусть теперь страдают,
Пусть теперь их Я волную!

На дне... Кейт Джеку

Тебя таким мне видеть очень больно,
Что сделал ты с собой, любовь моя?
Ответь… Не слышишь снова ты меня…
Одумайся! Молю тебя — вернись,
К той жизни, что была у нас с тобой.
Ты изменился, сник, поблек…
Исчез тот блеск в глазах,
Что так манил и привлекал,
Что завораживал меня, сулил
Так много, что не устояла я…
Скажи, неужто ты не понимаешь,
Что слабым стал, что потерял меня?

Дневник

Её дневник держу в своих руках…
Велик соблазн открыть и прочитать!
Но разве Сойер всё же прав?
И обо мне написано там так…
Как он сказал? Велик, велик соблазн!
Нет, отложу. Я не могу прочесть,
Ведь у меня же совесть есть!
Там мысли, что скрывала ото всех.
Её душа передо мной, нагая…
И не могу сдержать волненья
И любопытства, и стесненья…
Нет, не могу! Его я уберу!
А вдруг... написано там, в дневнике,
Про то, зачем и кто её украл?
Тогда прочесть его — не грех!
Опять верчу его в руках…
Но, нет. Закрою в сумке,
Сверху положу вторую…
Но как тогда узнать смогу я,
Что думала она о нас, нет, обо мне?

Посвящается всем любящим мира

Мой друг.
Он был из тех,
Кто, не жалея сил,
Нам помогал
Как мог.
Не унывал.
Порой — смешил.
Но всё же он не смог...
Не смог не умереть,
Ведь знал,
Что только его смерть,
Спасет любимую.

Музыкант

Талантлив и порою бесшабашен.
Он любит музыку, творит.
Ещё — бесстрашен.
Людей спасает, иногда — шалит...
Всё было в жизни:
И успех, и слава,
Наркотики и забытье.
Но сквозь дурман отравы
Он всё же разглядел любимое лицо.
Переменился, стал взрослее.
Опора он теперь и верное плечо.
Когда-нибудь он, может быть, посмеет
Сказать, что любит.
Любит страстно.
Готов на всё,
На что лишь хватит сил.
Но всё, увы, напрасно.
Она же холодна и неприступна.
Увлечена собою иль ребёнком.
И ни на что другое
Желанья нет
Ей обращать вниманье.
Навязчив для неё наш музыкант.
А он — лишь только с нею счастлив.
И вроде б рядом — руку протяни.
Стена из льда!
О нет, она не станет убиваться.
Ведь невдомёк холодной сей особе,
Что мыслями лишь о её спасении,
Он отдал жизнь свою,
И глазом не моргнув!
Нырнул и не пытался всплыть.
Она — слезинки за него не проронила...

Обновление

Тот парень, что всегда с улыбкой
Стал для него надежным другом.
Ему он смог доверить тайну,
Про жизнь свою всю правду рассказав.
Про то, что наркоман он, что в «завязке»,
Что он уже давно не сочинял…
Он пусто жил, лишь только тратил.
Все просыпая дни, он ночи коротал
Всё пьяными дебошами с «друзьями»,
Ни разу с кокаина не слезал.
Лишь теперь он только осознал,
Как может всё на самом деле быть,
Что есть на свете верный друг,
Что есть Она, его любовь,
Вернувшая надежду на спасенье.
И вдохновение вдохнув, он снова жив!
Ярко так сияет солнце, и звёзды...
Что жизнь прожить на свете можно так,
Как песню пропоёт проказник ветер,
Свободно и легко надувши паруса…
Он смысл в жизни вдруг увидел,
Попав на Остров, он воскрес для новой жизни…

Смирение

Волны тихо шепчут что-то,
Ветер осторожно шелестит в листве…
Может быть, никто и не заметит,
Как меня не станет очень скоро.
И никто меня не остановит,
И не скажет — «Стой, дружище!»
Ведь они ещё не знают,

Что умру я, очень скоро… точно.
И меня уже не сможет
Дэз спасти, как раньше было…
Знаю всё, ему я это не позволю.

Но сегодня я как никогда живой!
И с небывалой силой ощущаю,
Как бьется сердце у меня в груди…
И чувства все обострены…
Соленый воздух я вдыхаю,
Луну и звёзды наблюдаю.
И не могу я насмотреться
На мир, который добровольно покидаю.

Так не хочу я расставаться
С любимыми моими и родными!
Но рок суров. И должен я принять.
И смерть свою, и то, что
Без меня теперь Вам предстоит
Покинуть этот Остров, что стал
Нам всем здесь полигоном,
Где разум, чувства, силу воли
Невольно проверяли мы…

Последние мысли

Исчезли звуки,
Стало тихо вдруг.
Я не могу вдохнуть,
Я даже не пытаюсь.
Вся жизнь моя
Прошла передо мной.
В ней было всё,
Не отрицаю.
Но встреча наша
Роковою стала.
Я понял, что люблю,
Что живо вдохновенье...
Я всё ещё молю:
Господь, ты их спаси!
Стал сыном мне
Её ребёнок чудный.
О нём я думаю сейчас,
О матери его и о себе...
Как много нам не суждено!
Быть рядом с ними я не смею.
Ведь если я сейчас умру —
Они спасутся — верю!

Дезмонд: Одиночество

На берегу так тихо, безмятежно.
Но эта красота совсем не радует меня.
Гляжу за горизонт,
В душе моей последняя надежда
Сменяется отчаяньем.
Так тяжко сознавать, что далеко ты.
Что не увижу ещё долго глаз твоих.
Ещё не так давно расстались мы.
И слёз глаза мои полны.
Живу мечтой, которая надеждой
Так быстро ускользает в сны.
О том, что ты меня ещё не разлюбила.
Что ищешь ты меня, любовь моя.
И вновь тоска сменяется,
В душе опять надежда!
И вдаль гляжу я снова.
Пенни, я люблю тебя!

Сун: Мысли

Многого ль мне в жизни надо?
Лишь бы рядом был любимый.
Чтобы солнце нам светило.
Чтобы звёзды не погасли.

Я готова жить в палатке.
Лишь бы рядом был любимый.
Чтобы он не догадался.
Чтобы не узнал он правду.

Я всегда молчать пытаюсь.
Сдерживаюсь, притворяюсь.
Хоть кричать почти готова.
Но мой муж ещё не знает,
Что язык я изучала.
Что ему я изменяла.
И уйти была готова.

Многого ль мне в жизни надо?
Лишь бы рядом был любимый.
Мысли впредь не допущу я,
Чтоб расстаться,
Чтоб покинуть.

И готова рисковать я.
Лишь бы рядом был любимый.
Чтобы счастлив стал мужчина,
Тот, что скоро станет папой.

Чуть-чуть о Хёрли

Да, он тучен, неспортивен.
Любит вкусненько поесть.
Но зато какое сердце!
Во сто крат оно дороже,
Чем спортивная фигура
И смазливая мордашка.
Добродушие и скромность,
Это ли не добродетель?
Ну и что, что кличка «Пончик»
Так подходит.
Ведь улыбка,
Что внезапно
Озаряет нас с экрана,
Означает столько счастья!
И тепла, и искренна, конечно!

Тоска

Ласкают волны пляж,
И солнце согревает землю.
Тоска снедает душу мне.
Но мерный рокот волн прибрежных
Не успокоит больше сердце.
Ведь рядом больше нет... её...
Мой свет померк внезапно.
В воспоминаниях лишь образ нежный.
Но жизнь кипит вокруг как прежде.
Мне только кажется всё серым.
Поблекли краски, красота ушла.
Как будто облаками заволокло
Всё небо, ни звёздочки знакомой,
Ни солнца лучик нежный.
Нет, не пробиться им к душе мятежной.
По линии моей судьбы она
Прошла метеоритом.
Сквозь боль потери вижу мир теперь.
Я думал раньше, что, начав всё снова,
Открывшись чувствам, радости вкусив.
Вновь буду счастлив я…
Её утрата резанула сердце.
Тот выстрел стал моим концом,
Он заглушил все чувства.
Убив мою любовь. Ей имя — Шеннон.

Бен

Талантливый манипулятор,
Жесток, хитёр и нетерпим.
Он — лидер и диктатор.
По сути — власти узурпатор.
Но всё же следуют за ним
Те люди, что Другие.
Зачем они сюда приплыли?
На Потеряшек нападают,
Пытаются похитить женщин.
Те чем им так не угодили?
А во главе всего — он,
Лидер, зовут которого все Беном.
И знает несомненно больше,
Чем все на Острове.
Надолго ль?

НЕНАВИЖУ

Вот уже почти три года,
Как попала я на Остров.
Бен — мерзавец — постарался,
Не могу уплыть отсюда...
Обещали мне когда-то
Много денег и работу,
А ещё мне обещали,
Что сестру мою спасут!
Вроде бы всё без обмана.
Только как же это гадко!
Ставить опыты на людях,
И моими всё руками!!!
Мерзко, гадко — НЕНАВИЖУ!
Всех вокруг... Меня пустите!
Я хочу домой, немедля...
Чёрт, опять меня не слышат...
Но любой ценой
Отсюда я уеду, постараюсь...

Русский кризис на Острове

Этот русский — просто Рэмбо!
Не убить его никак нам.
Воскресает, блин, заррраза!
Что не делай — всё впустую.
Не горит в огне, не тонет.
И стрелять — пустое дело.
Если выстрел не контрольный —
Он воскреснет, это точно.
Что ж нам делать — подскажите!
Этот русский — просто язва!
Надоел нам всем он жутко,
Прям какой-то вездесущий!
Вот, откуда нас он знает?
Языками он владеет —
Подозрительно нам это!
Он сидит уже в печёнках!
Что ж нам делать — подскажите!

Про голод

Уффф! Стою, смотрю на пальму.
Повезло мне — это точно!
Выжил в этой катастрофе...
А ещё совсем недавно
Я летел на самолете!

Вот стою, смотрю на пальму.
Есть хочу — сейчас помру я!
В самолете нас кормили,
Это помню хорошо я...
Может, где-то под обломком
Завалялась шоколадка?

Всё ж стою, смотрю на пальму.
Не могу промолвить слово!
Это шок, наверно, — точно...
Где ж еда-то?
Помогите!!!
Я ж большой — мне это нужно.

Хозяйка

Я копаю огородик.
Надо ж чем-то заниматься
Мне на острове на этом.
Муж мой — вон, сейчас у моря.
Он теперь у нас рыбачит,
Добывает всем нам ужин.

Я ж копаю грядки резво.
Насажаю там цветочков...
Да зачем же мне они-то?
Надо бы картошку сеять...
Только где ж её найти-то?
Толстый парень съел, наверно...

Я вскопаю огородик,
Посажу чего попало...
Всё равно никто не знает,
Что съедобно, что опасно.
Траванутся?
Всё спишу я
На особенности кухни!

Обида

Я лежу сейчас на пляже.
И читаю всё подряд я.
Голова болит нещадно,
Видно, стукнулся серьёзно,
Когда падали мы все тут.

Я лежу себе на пляже.
Загораю и читаю то,
Что я найду в обломках...
Ууууу, как голова болит-то!
Ладно, я не в настроении,
Говорить мне даже больно.
Док-садист всё заставляет
Отвечать, блин, на вопросы.

Ведь лежу, лежу на пляже —
Никому не сделал плохо...
Но зачем же так меня-то
Опустили перед Катькой?
Вот я встану, поднимуся!
Вот тогда Вы все-е-е поймете!!!
Вот тогда я порезвлюся!
Ой, как голова болит-то!

Смена

Вот сижу и жму на кнопку.
Много времени прошло ведь,
Как попал на Остров я.
Надоело всё — хоть сдохни!
Я хочу вернуться к Пенни...
Только вот... найти бы чела,
Что меня заменит вскоре.

Я ж сижу и жму упорно,
Чтобы Остров не взорвался.
На меня лишь вся надежда.
В бункере вот окопался.

Жду, когда приедет смена.
Скучно здесь — один компьютер.
Ни души на весь на Остров.

Так сижу и жму на кнопку.
А когда-то, было время,
Я в священники подался.
Правда, был тогда уволен.
Но... зато я встретил Пенни!
Что за грохот? Что такое?
Это сменщик — точно!

Мания величия

Эй! Смотрите — это ж чудо!
Встал с коляски я, пошёл…
И куда вы все спешите?
На меня же посмотрите!
А совсем ещё недавно
Мне такой серьёзный доктор
Запретил ваще сидеть!

Ну, смотрите же на чудо!
Вот такой я, блин, везучий,
Расчудесный и…опасный.
Я попруся нынче в джунгли.
Ведь охотник я прекрасный,
Настоящий следопыт, блин!
Прочитал немало книжек…

Да, я — чудо! Да, я — избран!
Вас вести куда-то надо…
Раз мессия — так обязан
Всех спасать…
Вы не хотите?
И не надо —
Лучше я пойду с «другими»,
Там они ещё не знают,
Что и их спасти мне надо!