ПОТЕРЯННЫЙ В СЕБЕ

Глава 1

Что-то молниеносно пронеслось над головой и камнем рухнуло где-то в центре острова.

Мгновение спустя всё было ослеплено возникшей из ниоткуда вспышкой яркого света.

И уже через секунду над многочисленными «крышами» пальм, оглушительно шумя, вознёсся огромный огненный шар. Невыносимая жара убивала.

Издавая ужасные душераздирающие звуки, горела одна из турбин огромного авиалайнера, по инерции всё ещё продолжающая набирать обороты. С неба летели многочисленные горящие обломки железа, пластика и просто рваная бумага.

Когда представляешь себе подобное, невольно напрашивается вопрос: «А может, это и есть Ад?».

Вся округа в радиусе нескольких километров просто погрузилась во мрак. Теперь на её территории бушевал один единый пожар. Где-то среди всего этого хаоса вырисовывались обломки и останки или обломки обломков чего-то непонятного. Теперь уже это определить было невозможно…

От некогда существовавшего красавца-лайнера не осталось ничего существенного.

Люди, словно муравьи на только что разрушенном муравейнике, бегали, пытались что-то сделать, вероятнее всего, даже не понимая, что происходит.

Я стоял посреди всего этого и пытался поверить в происходящее.

Вокруг меня стоял полный ужасов хаос. Я никак не мог вспомнить, как здесь очутился, где я был, как выбрался. Во мне было странное чувство. Такого я раньше никогда не испытывал.

Мне было невыносимо страшно, хотелось бежать, не знаю куда, главное бежать, бежать, во что бы то ни стало. Но я не мог и пошевельнуться. Тело было скованно, и по венам растекалось спокойствие, взывающее меня к неподвижности. Что со мной?..

— Принести вам что-нибудь, сэр? — молоденькая стюардесса, играя глазками, вывела меня из забытья.

— Нет… хотя стаканчик сока не помешал бы, — сказал я, не зная почему, так как пить мне совсем не хотелось.

Стюардесса ушла. Напротив меня надоедливо мерцала надпись: «Oceanic Airlines — летайте с нами».

Чтобы сдержаться от резкого высказывания, я отвернулся и взглянул в иллюминатор.

Белые рваные облака были повсюду, со всех сторон, казалось, что мы не летим вовсе, а плывём. Они, эти неуклюжие клочки белого тумана, напомнили мне медицинскую вату, на языке появился привкус йода или хлороформа. У меня закружилась голова. От нежелательной рвотной реакции меня спасла только мысль о вкусном соке, который мне до сих пор не принесли.

Я привстал и оглядел салон в поисках заветного напитка. Неожиданно мимо пронеслась чья-то фигура. Это был молодой парень и, судя по всему, он направлялся к туалетам.

«О!», думаю, кому-то уже плохо. Не успел я толком додумать мысль, как мимо меня пробежала стюардесса, а вслед за ней здоровый темнокожий парень в костюме бортпроводника.

Я ещё более привстал, чтобы разглядеть происходящее, как вдруг всё сотряслось.

«Уважаемые пассажиры, капитан корабля просит всех вернуться на свои места и пристегнуть ремни», — в момент пронеслось по салону.

Почему-то в этот раз застегнуть ремень безопасности сравнилось у меня с десятиминутной пробежкой через полосу препятствий. Но когда я всё же пристегнулся, раздался неожиданный противный скрежет металла, и мы понеслись вниз. Всё это напоминало скоростной лифт в ад.

А затем темнота. Ничего нет...

Я стою посреди чего-то странного. Вокруг меня огонь. Крики. Стоны.

И всё это почему-то нисколько не кажется мне странным. Как будто так и должно быть.

Что же всё-таки произошло...

Глава 2

Дым постепенно рассеивался, и вскоре картина стала проясняться. Теперь я стоял на пляже, точнее на чём-то очень похожем на пляж. Кругом всё было усеяно обломками и осколками. А справа от меня находилось что-то странное. Я присмотрелся и ахнул. Это был наш самолёт. Точнее, одна из его частей. Казалось, что кто-то очень аккуратно разрезал его пополам на несколько частей. Но как? Я машинально взглянул в небо. Оно было прозрачно-голубым и не представляло ничего опасного. Как? Я снова оглядел пляж:

Разбросанные чемоданы, кресла из салона, странствующие среди всего этого люди. Вдруг мне на глаза попался человек. Мужчина лет сорока. Когда я присмотрелся к нему, то увидел, что у него наполовину нет ноги.

Я быстро отвернулся и, посмотрев в другую сторону, замер то ли от ужаса, то ли от удивления. Передо мною возвышались горы и бесконечные джунгли.

Господи, куда я попал? Зачем я сел на этот самолёт....

— Мистер… Форд? — удивлённо спросила кассирша, взглянув в мой паспорт. — Вы — тот самый мистер Форд?

— Да, наверное.

— Неужели?! Я прочитала все ваши книги. Мне очень понравилось! — восхищённо вскрикнула она.

— Я рад, рад, что вам понравилось, — я старался говорить как можно тише, чтобы не привлечь лишнего внимания.

— Пожалуйста, дайте ваш автограф, — молниеносным движением в её руке появился маленький блокнотик.

Я дал ей автограф и только хотел попросить свой паспорт и билет, как меня перебила другая кассирша, непонятно откуда появившаяся.

— Лиз, у тебя остались чистые листы? — спросила она.

— Да... вот, держи. Эни, смотри, это сам мистер Форд, — она указала на меня.

— Да? А кто это? — девушка сделала приветливую улыбку в мою сторону.

— Ты правда не знаешь? Это же Алекс Форд — самый интересный и мой любимый автор! — и девушка принялась пересказывать подруге содержание всех моих книг.

Думаю: «Господи, к кому ты меня послал?».

Закончив рассказ, девушка снова устремила взгляд на меня.

— Приятно познакомиться, мистер Форд, — сказала та бедная подруга, которой пришлось всё это выслушать, — я обязательно прочту какую-нибудь из ваших книг.

— Хорошо! — уже еле сдерживаясь, я старался побыстрее забрать документы и смыться, пока не подошла ещё какая-нибудь подруга.

Прошло ещё как минимум минут двадцать, после чего совершенно загадочным способом мне удалось забрать паспорт и билет на сегодняшний рейс №815 до Лос-Анджелеса.

Ещё столько же ушло на то, чтобы распрощаться с безумной фанаткой моего творчества. Но всё же я сумел выбиться из её объятий.

Последнее, что я помню, были её слова: «Благодарим за приобретение билета нашей авиакомпании! С нами вы никогда не опоздаете! Oceanic — значит вовремя!» И каким-то играющим жестом и подмигнув мне, добавила: «Это ваш самый счастливый билет»...

И вот я стою лицом к лицу с настоящим ужасом, осматривая мрачные фигуры пальм. И постоянно прокручиваю в голове фразу: «Это ваш самый счастливый билет».

Пытаясь прийти в себя, я устроился под ветвистым кустарником, наблюдая за тем, как выжившие приходят в себя. Кто-то разгребал обломки, наверное, в поисках своего багажа, а может быть, друга...

Я смотрел на плескающиеся волны, и постепенно сознание ушло от меня...

Глава 3

Когда я очнулся, было уже совсем темно. Меня освещал лишь слабый мерцающий свет от костра, расположенного неподалёку. Я встал, ощущая неприятную дрожь, и направился к ближайшему очагу тепла.

У костра, к которому я подошёл, уже сидели два человека. Одного из них я узнал. Это был тот пробежавший мимо меня паренёк, сразу перед... Удивительно, как я ещё его узнал после всего пережитого.  

Второй человек был мне неизвестен. Судя по внешности, он был арабом. Он спокойно сидел и смотрел на танцующие языки пламени. Парнишка же усердно что-то вырисовывал у себя на руке.

Чтобы никого не потревожить, я сел сбоку от них и, наслаждаясь теплом, позволил себе задремать.

Но меня пробудил голос.

— Они могли бы уже прилететь… — сказал араб, обращаясь то ли к костру, то ли к парню рядом.

— Кто? — спросил парнишка.

— Кто-нибудь... — всё так же, не отрывая взгляда от костра, ответил араб.

И вправду, эта мысль засела во мне словно заноза. Ведь нас должны искать.

— А как вы думаете, сколько им нужно времени? — осмелился я спросить.

Оба тотчас устремили на меня взгляд.

— Всё зависит от того, когда мы последний раз выходили на связь, — рассудительно ответил араб.

— Мы не знакомы, — сказал парнишка. — Меня зовут Чарли.

— Очень приятно, я Алекс.

— А моё имя Саид...

Так, познакомившись, мы просидели до поздней ночи. Обсуждая происшедшее, мы даже делали ставки на то, как долго нас будут искать. Когда усталость взяла верх, я решил прилечь.

Но вдруг...

Резкий скрежет, свист и рёв одновременно раздались где-то в стороне джунглей. Все находившиеся на пляже встрепенулись и с ожиданием смотрели в непроглядную тьму.

Всякое желание спать отбилось у меня с первыми нотами этого ужаса. Что-то быстро передвигалось, задевая деревья и кусты. Люди постепенно сплотились в одну группу, словно предчувствуя что-то.

Я слышал, как кто-то говорил, будто это спасатели, хотя лично мне этот звук напоминал что-то такое мистическое и страшное.

Звук продолжался несколько минут, за которые наши нервы напряглись до предела и, казалось, вот-вот сорвутся.

Звук исчез так же быстро и неожиданно, как и появился. Никто толком так и не понял, что же это было. Но в эту ночь больше никто и не подумал о сне.

Выйдя из отеля за три часа до отлёта, я решил в последний раз прогуляться по городу. Кто знает, когда ещё вернусь в Сидней. Да знать бы, что всё так пройдёт. Стоило ли тогда ехать?

Одно утешало — я заключил контракт с одним из самых лучших издательств Австралии. Да чтоб его...

А что я получил? Вот именно... В итоге возвращаюсь домой один... Без неё... Обречённый на вечные муки...

Может, потому я и пишу. Может, всё, что я пишу, воплощается в мою жизнь. То есть очень медленными движениями я убиваю сам себя изнутри... Но теперь всё кончено, хотя ничего и не было...

Ну, ничего, скоро я вернусь в Лос-Анджелес и всё забуду. А может, и нет... В любом случае, всё будет совсем не так, как сейчас.... 

И вот, всё ещё с ожиданием глядя в чёрные джунгли, я пытаюсь теперь понять: для чего я выжил, почему не умер? Ведь ни о чём другом и ни о ком другом я думать не могу, только о ней, о ней единственной...

За что мне всё это?

Глава 4

— Друг, ты должен туда ехать. И не только из-за контракта…

Я с недоверием посмотрел на Фрэнка.

— Это же мечта всей твоей жизни, Алекс!

— Мечта… Я боюсь, что получится, снова, как в первый раз.

— Это было очень давно. Вы были почти детьми. Вот кем ты был?

— Я? А…

— Вот именно — никем. Только я, твой друг, Алекс, могу искренне сказать тебе об этом.

— Кем я был? Ладно, а кто я сейчас? Разве у меня есть хоть один ничтожный шанс?

— Тогда я был уверен, скажу тебе чистосердечно, что у тебя никогда ничего с ней не получится, но теперь...

— Фрэнк...

— Алекс, послушай, прошло уже очень много лет, ты очень изменился, ты поднялся. Ты самый хороший писатель, которого я знаю, и это не потому, что мы друзья. Скажу тебе честно, я никогда не любил подобные жанры, но твоими книгами просто зачитываюсь... Кто знает, может, и она тоже? Смекаешь?

— Фрэнк, меня убивает мысль о том, что она согласится только из-за того, что я известный автор.

— Алекс, это только для начала. Допустим, она поклонница твоих произведений....

— Вот уж не думаю! — я грубо прервал его. — Тут всё намного серьёзнее, Фрэнк. Подожди, не перебивай. Может, она и читала мои книги, но после нашего с ней последнего разговора на эту тему я не думаю, что она изменила обо мне мнение...

— Алекс, а сколько веков назад это было? То-то. Люди меняются не только снаружи, но и внутри. Как же ты, писатель, — и не знаешь об этом.

— Я-то знаю, но пойми: она другая.

— Знаю я, я уже слышал это сотни раз. Она другая, она особенная, она самая лучшая. Ну, так иди и «возьми» её. Одной пустой болтовнёй ничего не добьешься...

И встав, Фрэнк вышел из комнаты. Я остался один на один с самим собой.

А может, мне действительно съездить к ней... До Австралии всего пятнадцать часов полёта. Да-м...

Не знаю, почему так, но я очень, очень сильно боюсь.

К обеду солнце разогрелось настолько, что через минуту нахождения под его убивающим взглядом начинала кружиться голова. По возможности, большинство обитателей пляжа старались держаться в тени.

Я впервые заметил, как много человек спаслось, а может быть мало. Если учитывать, сколько всего сидячих мест в самолёте, то это количество блуждающих по пляжу ничтожно мало. А если учесть масштаб крушения — я взглянул на обломок фюзеляжа, и мне стало холодно — если учесть масштаб, то получается, что выживших очень много. И как мне себя понять?

Я решил не забивать голову странными малопонятными вещами и немного пройтись.

Сделав пару глотков из бутылки, которую кто-то оставил под ветвистой пальмой, я огляделся.

Моё внимание привлекла беременная блондинка, она, сидя на песке, смотрела в горизонт.

«Тяжело ей, наверное», — подумал я.

— Алекс, как самочувствие? — я оглянулся: позади меня стоял Чарли. Странно, но его голос почему-то показался мне знакомым. Как будто я знаю его уже очень давно. 

— Спасибо, хорошо! А у тебя?

— Всё O.K.!

— Чарли, мы случайно с тобой раньше нигде не встречались?

— Ну, конечно, я давно жду, когда ты спросишь...

— Да? А что такое?

— «Drive Shaft» ни о чём не говорит?

— «Drive Shaft»? — я задумался. — Стой, «Drive Shaft», точно, Чарли ты играл...

— И играю, на басу.

— Ну, дела!

— Алекс, а ты чем занимаешься, то есть занимался, пока мы сюда не попали?

— Я? я, я писатель.

— Да? Как твоя фамилия?

— Форд, я Алекс Форд.

— Алекс Форд... что-то такое слышал, но не помню... Прости...

Нас прервал неожиданно раздавшийся вопль, доносившийся с палатки. Как я уже успел узнать, там доктор, по-моему его зовут Джек, пытается спасти какому-то парню жизнь.

— Похоже, ему нехорошо... — скорбно сказал Чарли.

— А может, сходим, посмотрим, может, чем помочь, — предложил я.

— Нет, знаешь, мне как-то не очень хочется, — Чарли даже отшагнул назад.

— А я, пожалуй, схожу.

Метр за метром я приближался к палатке, из которой доносились не самые радостные стоны. Подойдя совсем близко, я заглянул внутрь.

На импровизированной кровати из самолётных подушек и спинок кресел лежал мужчина. Из его живота уродливо торчал искорёженный осколок железа или чего-то похожего.

Рядом с ним находился высокий, привлекательный, с короткой стрижкой и щетиной, мужчина. Кто-то сказал мне, что его зовут Джек. Взглянув впервые со столь близкого расстояния на Джека, я почувствовал спокойствие и надёжность. Джек довольно быстро заметил меня. Взглянул на меня и снова отвернулся к раненому мужчине.

— Здравствуйте, меня зовут Алекс Форд, — заходя внутрь палатки, начал я.

— Джек Шепард, — он ответил очень сухо и с явной усталостью.

— Я тут проходил мимо и решил заглянуть, помощь не требуется?

— Нет, спасибо, — всё так же сухо прозвучал ответ.

— Ну, если что — я буду поблизости, только позовите...

Я вышел из палатки и чуть ли не бегом побрёл прочь. А в голове ещё продолжал мерцать безобразный осколок.

Уйдя на достаточно далёкое расстояние, я, наконец, сбавил ход, и остановился.

Похоже, мне очень повезло, раз я отделался лишь невыносимо острым шоком...

Глава 5

Я проснулся от того, что горячий солнечный луч ткнулся в мои глаза. Даже с закрытыми глазами я чувствовал, как Оно смотрит на меня множеством таких же раскаленных нитей.

Поднявшись, я заметил некоторую необычную суету на пляже. Все бегали, кто-то что-то обсуждал.

— Херли! — он бежал мимо меня, и я решил поинтересоваться. — Что происходит?

— Они уходят в горы! — стараясь не останавливаться, говорил он.

— Кто? Зачем?

— Саид, Кейт и остальные...

— Да зачем же?

— Они хотят поймать какой-то сигнал.

И на этой фразе я остановился, перестав преследовать Хёрли. Лично меня нисколько не тянуло идти туда, в джунгли. В моей памяти ещё свежи воспоминания о тех умопомрачительных ночных звуках. Я подошёл и встал среди провожающих. Как только «команда искателей приключений» — такое название возникло у меня в голове — скрылась, я присел под одной из пальм и, ломая руками веточку кустарника, всмотрелся вдаль.

Меня вновь разбудил чей-то голос. Странно, но я никак не мог понять, что мне говорят.

Выйдя из забытья, я увидел перед собой мужчину с азиатскими чертами лица, держащего поднос.

— Что, простите? — переспросил я.

Мужчина снова сказал мне что-то то ли на китайском или японском языке и рукой указал на поднос.

На подносе в ряд лежало что-то похожее на дерзко разорванные рыбные потроха. От одного запаха меня накренило в сторону. Я взглянул в глаза этого мужчины, готовый дать отказ, но его жалобный и отчаянный взгляд не позволил мне что-либо сказать. Я аккуратно взял одну из частей с подноса, и положил её в рот.

Это оказалось довольно вкусно. Я благодарственно поклонился азиату. Его глаза засверкали, и он, довольный, сказав мне что-то, побрёл дальше.

Спустя несколько часов моего бессмысленного существования, я, наконец, снова решил заглянуть в «палаточный госпиталь», откуда по-прежнему доносились мрачные стоны.

Лицо доктора было очень утомлённым, глаза были красные, но он не сдавался. Хёрли был у него вроде медбрата.

И они вместе упорно продолжали бороться за жизнь человека в костюме.

— Джек, ты бы отдохнул что ли, — сочувственно сказал я.

— Нет, я в порядке, спасибо.

— Бесполезно, — сказал Хёрли, обращаясь ко мне. — Я уже пытался.

— Ну, давайте, я хоть вам помогу чем-нибудь.

— Да мы вообще-то справляемся, — протянул Хёрли, но по его глазам было видно, как это всё ему надоело.

— И всё же, позвольте помочь.

После нескольких моих несмелых попыток меня всё же приняли, и до самого вечера я находился в палатке, выходя только за водой. К вечеру я по-настоящему понял, насколько тяжело быть врачом…

Было пятнадцать часов, когда наш самолёт коснулся полосы аэродрома в Сиднее.

Была солнечная погода. Выйдя из аэропорта, я поймал такси, и направился в отель, который удосужилось предоставить издательство.

Встреча была назначена на тринадцать двадцать следующего дня. У меня было огромное количество времени, чтобы прийти в себя после такого долго перелёта. Оставив в номере багаж, я спустился вниз. Заказав такси, я отправился в центральный парк Сиднея.

Я люблю парки. Они дают мне нужный настрой и вдохновение. А это, наверное, главное для любого писателя. Итак, я прибыл в парк. Да, он был действительно очень большим, как мне рассказывали. Расположившись на одной из нескольких сотен скамеек, я устремил свой взгляд в небо. Такое голубое и бесконечное. Нет ничего более безмятежного и свободного, чем небо.

Глядя на эту голубую картину, голубой потолок земли, я никак не мог избавиться от мысли, что я всё-таки в Австралии, в Сиднее. И где-то на другом конце города живёт она, та единственная, ради которой я приехал.

У меня задрожали ноги, а в душе появилась приятная слабость. Завтра всё решится, если, конечно, я не струшу, как это обычно со мной бывает. Но нет, я здесь ради неё, поэтому мне нужно добиться разговора с ней, во что бы то ни стало. Я не видел её уже очень давно, с того времени как закончил школу. Тогда на выпускном вечере я видел её в последний раз. Увы, не самый радостный. Но надеюсь, что в этот, новый раз всё будет по-другому.

Ведь люди всё-таки меняются не только снаружи, но и внутри...

Глава 6

Часовая стрелка коснулась отметки четырнадцать тридцать... на тот момент, как я вышел из офиса одного из крупнейших издательских домов Австралии. Настроение было просто отличное, так как я подписал очень выгодный контракт. И очередная серия книг под названием «Умереть от любви», написанная моей рукой, выйдет в одной из интереснейших стран мира.

Наверное, если бы не эта радость, то я бы уже сидел в самолёте и, направляясь домой, проклинал себя и весь мир. Но именно благодаря всем радостным мыслям в моей голове я меньше чем через час встречусь с самой прекрасной девушкой на всём белом свете. Если бы не она, то меня, наверное, не было бы на свете или же я не стал бы тем, кем стал...

Я стою перед входом в редакцию одной из городских газет, в которой моя ненаглядная работает журналистом-корректором, если не ошибаюсь. Вот, я стою перед своей мечтой. Там по другую сторону двери меня ждёт новая совсем другая жизнь. Я забыл все слова, которые хотел сказать, но если бы в другой ситуации меня охватила бы паника, то здесь это показалось лишь маленькой несущественностью.

На первом этаже редакции, сразу у входа, располагался регистрационный отдел, куда я и направился.

— Извините, где мне найти Эмили Ючерс? — спросил я у пожилой женщины в больших очках с очень толстыми линзами.

— Эмили Ючерс? Второй этаж, отдел двадцать три...

И вот, второй этаж, я стою перед дверью с номером двадцать три. Ещё шаг, и уже нельзя будет ничего вернуть и переиграть... Но всё же я решился на этот шаг.

Постучавшись ровно три раза, я открыл дверь, сделал шаг и увидел...

Солнце снова палило беспощадно и безжалостно, загоняя народ в укрытия.

Я расположился под тремя пальмами, отбрасывающими хорошую тень. По соседству со мной расположилась Клер — та самая беременная блондинка. А чуть позже к нам присоединился Хёрли. Мы сидели, упиваясь охлаждающей тенью и видом бескрайнего океана, и мирно разговаривали.

— Алекс, ты первый писатель, с которым я познакомилась, честно, — Клер игриво смеялась, закручивая свои светлые волосы на палец.

— Писатель? — удивленно спросил Хёрли. — Прикольно! И про что ты пишешь?

— Я пишу о любви.

— Хёрли, Алекс пишет любовные трагедии, — Клер посмотрела в небо. — Я прочитала только одну книгу.

— Какую? — спросил я.

— «Умереть от любви», кажется… — Клер вопросительно посмотрела на меня.

— Да, правильно, «Умереть от любви».

— И про что она? — спросил Хёрли.

Я хотел было начать рассказывать, но Клер меня опередила. И вот слушая её, я снова ушёл в себя. Я вспоминал те минуты, которые не в силах описать ни один существующий автор. Трагические минуты моей собственной жизни...

Офис оказался больше чем я предполагал. В общей сложности я насчитал около двадцати сотрудников.

Но это всё не было проблемой, так как сделав по офису всего два шага, я увидел её...

Прошло уже очень много времени, но я всё равно узнал её. Моё сердце просто в раз перевернулось и подпрыгнуло. Как и следовало ожидать, она изменилась, но это ей даже шло.

Я подошёл к столу, за которым она сидела и перебирала листы бумаги.

— Привет, Эмми!

— Здравствуйте... Алекс! Привет! Ты что здесь делаешь? — моё появление явно очень удивило её.

— Да вот, приехал по рабочим делам и думаю, дай-ка зайду, проведаю. Как ты здесь? Может, прогуляемся? — я старался сказать это так, чтобы не показать никакого намёка, но видимо потерпел фиаско.

— А может, не надо? — её голос стал хмурым, а в глазах появилось презрение.

— Ну, мы можем остаться и здесь, — старался я смягчить ситуацию.

— Я слышала, ты стал писателем.

— Да, это так. Ты читала мои книги?

— Нет, как-то не приходилось... Всё времени нет... Работа…

— Ничего страшного... А я всё иду по улице и думаю как там мой-й-й-я-я, то есть наша Эмми.

— Спасибо, у меня всё хорошо.

— Столько времени прошло с нашей последней встречи... — я всё так же старался не показать ненужный намёк.

— Да, давно это было.

— Помнишь выпускной вечер? — это был самый выраженный и острый намёк, и потому меня всего трясло. Она посмотрела на меня.

— Помню... Слушай, Алекс, а зачем ты вообще приехал, только честно?

— Я же сказал, по работе, я заключил контракт...

— И только?

— Ну, я... ещё я хотел ув..увидеть теббя! — голос предательски дрожал, и я то и дело оговаривался.

— Алекс, ты сам-то помнишь выпускной? — она стала раздражённой и даже злой.

— Да, и потому-то я и хотел увидеть тебя. После того случая мы так и ни разу не поговорили.

— Алекс! А о чём говорить? Скажи!

— Эмми, пойми, после того вечера я долго не мог прийти в себя. Я должен был сразу забыть и разлюбить тебя, но я не смог. Прости меня, я не смог забыть тебя... Я три или четыре раза пытался тебя разлюбить, но всё впустую. Такое чувство, что я только ещё сильнее влюбился в тебя. Я не могу без тебя. Эта мысль, что ты живёшь по другую сторону океана, она сводит меня с ума. И так каждый день...

— Алекс, что-то не похоже, что ты помнишь тот вечер, но ничего, я тебе напомню, — крича мне это в лицо, она встала и громко, так что все обернулись, сказала: 

— Я тебя не люблю, и не любила! Ты мне даже не нравишься! Между нами ничего не может быть, да и не могло быть никогда!

Швырнув в меня какой-то листок, она быстро скрылась где-то среди кабинетов офиса.

— Эмми… Эмми, вернись. Пожалуйста, прошу, — на моих глазах появились слёзы. Её уже не было.

Перед уходом я осмотрел её рабочий стол, и мне на глаза попалась одна из моих первых книг, единственная моя книга о любви со счастливым концом.

Она все же читала… Читала…

Слёзы накатились ещё больше, и я уже не мог их держать. Капля за каплей, они разбивались о серый, никому не нужный пол...

Я смотрел на океан, когда Клер рассказывала Хёрли содержание моей последней книги.

— Это история про молодого парня, — начала она. — Он всю свою жизнь был влюблен в девушку с параллельного класса. Всё время пытался ухаживать за ней, но его трусость и стеснение не давали делать всё качественно. Все его друзья давно понимали, что он ей не нравится, что он не из таких, которые могут ей понравиться. Но он не верил этому и продолжал слепо любить и стремиться к ней. И вот у них начался выпускной вечер. Он окончательно решил и собрался сказать ей всё. Но, не помню точно, как там всё получилось... Когда был объявлен последний, медленный танец, он впервые решился пригласить её. Но она не согласилась и лишь перед всей толпой сказала ему самые страшные слова: «Ты мне не нравишься!». И его жизнь лишилась самого главного — смысла. — И на этом Клер закончила повествование.

— Да-а-а, чувак, это клёво… — протянул Хёрли.

— И как только такое можно придумать? — Клер удивленно посмотрела в мою сторону.

— Иногда простые слова скрывают за собой огромный смысл, — ответил я, всё ещё не отрывая взгляда от океана.

И всё же она читала, читала…

____________________________________

Да любите же друг друга!